Изделия Магомеда Джамалудинова украшают частные коллекции арабских шейхов и многих российских бизнесменов.
Работать по велению души, уйти из спорта, чтобы буквально приковывать внимание к прекрасному, создавать ценное и передавать неповторимое… Изделия Магомеда Джамалудинова зачастую попадают в частные коллекции известных в стране людей. Кто-то сравнивает его с испанским архитектором Гауди, другие в его творчестве видят особенное духовное начало. Родом из прославленного умельцами Унцукульского района, он не просто продолжил дело своих предков, а смог стать самобытным мастером. Его изделия как одно целое, потому что в них один почерк, и в то же время ни одного похожего на другое, потому что каждое эксклюзивно.
Решетки, ворота, перила… Что необычного может быть в железе, скажете вы. Мы думали также, пока не увидели фотографии работ Магомеда Джамалудинова. На них отчетливо видно, что, попав в его руки, металл непременно становится произведением искусства. Как твердое может стать гибким и податливым, грубое – красивым, задуманное – реальным, художник по металлу рассказал нам во время интервью. А еще – о своем проекте, который может украсить не только дом, но и любую страну.
В тот самый момент, когда мы пришли, в мастерской как раз кипела работа. Высокие температуры и замыслы – самое нужное для художника по металлу, помимо инструментов… Нарисованное и воплощенное здесь так рядом, и одновременно на расстоянии многих дней, а то и месяцев. Небольшой перерыв для нашей беседы здесь всё же устроили.
— Магидат Абакарова, «АиФ-Дагестан»: Магомед, глядя на ваши изделия, возникает вопрос, проводили ли вы когда-нибудь выставки?
— Магомед Джамалудинов: Выставка на сегодняшний день – это дорогое удовольствие. (Смеется) Это необходимость наличия материальной базы, в первую очередь. Я по-своему это вижу. Мои заказные работы – это творческие работы, я развиваться не перестаю. Конечно же, не преследую только какие-то материальные интересы, но и не исключаю. Я не работаю с людьми, которые не готовы довериться моей практике. Пожелания, да, учитываю. А что касается выставок, я член Союза художников России, их нужно проводить, но в последние годы я редко выставляюсь. А раньше были экспозиции и в Махачкале, в выставочном зале Союза художников, в Краснодаре, Ставрополе, то есть вывозили эти выставки. В Москве выставлялся, но это я сам был инициатором, где-то полгода в павильоне мои работы занимали секцию. К выставкам я так отношусь – если мне работа не нравится, зачем другим предлагать.
Другое дело, если я сам наслаждаюсь тем, что делаю. И все же это дело не перестает для меня быть тайной.
— Как вы решили начать заниматься работой с металлом, это ведь тяжелый труд все-таки?
— Я как бывший спортсмен жаждал физической работы. И первый мой учитель Хасбулат Юсупов, которого сейчас уже нет с нами, был очень талантливым и художником, учителем, замечательным человеком, другом, — он меня и вдохновил. Для меня это дело стало потребностью. Когда я поехал в Питер поступать в Высшее художественное промышленное училище имени Мухина, и увидел воочию разнообразие отделений, разнообразие возможностей, я поначалу был растерян. На самом деле, кузнечное дело я выбрал тоже не сразу, а выбрал художественную обработку металла, а там и литье было, и гравировка, и чеканка, ювелирка – все, что связано с металлом. Меня привлекло то, что в этой области можно использовать, в принципе, любой материал. А так еще с детства где-то над чеканкой, где-то с обработкой дерева имел дело. Ну, и в роду были не только ученые, но и ремесленники, конечно. Дедушка был настоящим мастером, в своей мастерской он создал станок, который плетет металлическую сетку. Это первый мой учитель. Еще у брата учился, у родителей. В Унцукульском районе в с. Аракани без дела не принято было сидеть. (Улыбается).
— А каким спортом вы сами занимались?
— Дзюдо я занимался довольно активно. У меня был хороший тренер Тажир Абдулатипов, он многому меня научил. Позже я тоже тренировал других ребят, у меня даже группа была из 60 человек. Еще до того, как уйти в армию, я помог в подготовке пятерых призеров чемпионата Дагестана. Но потом завершил спортивную карьеру.
— Почему?
— Я с детства знал, что спортом заниматься всю жизнь не буду. Даже когда на тренировки ездил, я рисовать не прекращал.
— А когда первое металлическое изделие изготовили?
— Ну, если говорить уже о серьезных работах… Когда я только из Петербурга приехал, первые два заказа, были для меня стартовыми и достаточно значимыми. Тогда у меня ничего не было, только один молоточек небольшой, ну и если не считать, знаний еще. И тогда первый человек, обратившийся ко мне, пошел на риск. Цена ведь тоже была для Дагестана космическая. Но тем не менее, он пошел на это, и я надеюсь, не пожалел. По сей день мой первый заказ находится на улице Батырмурзаева в Махачкале, это ворота. Но это не стареющие работы, выгодное вложение все же – сегодня он заплатил миллион, но завтра она может стоить уже несколько миллионов.
— Сколько вообще нужно времени, чтобы что-то смастерить?
— Время – это беспощадная штука в нашем деле. Люди все торопятся, несутся куда-то, колоссальные потери бывают в результате этого, но я, конечно, вынужден считаться с этим. О времени изготовления чего-либо мне трудно сказать, потому как я никогда не повторяю свою работу, ни разу такого не было. А это значит, что понятия не имеешь, с чем связываешься.
— Вы намеренно не повторяете?
— Да, иначе это перетечет в ремесленничество, а я не ремесленник.
— Выходит, каждая работа авторская и уникальная?
— Да, схожесть их только в том, что на них всех одно клеймо с одним именем. Но не подумайте, что высекаю его из-за того, что оно принадлежит мне. Мухаммад — это свойство Всевышнего, это говорит о бесконечности. Имя в колесе бесконечности. А еще есть задумка использовать на клеймо изображение трехлистника. Это опять-таки тот же символ роскоши, под роскошью я подразумеваю нашу божественную сущность.
— Много заказов на такие экземпляры?
— Заказами похвастать, к сожалению, пока не могу, потому что, то, что я делаю, это предметы роскоши, на самом деле. Это выставочные работы, изготовление их довольно затратно физически даже. Да, с одной стороны, это бесценно, но надо же, чтобы и изделие нашло свое место. Часто бывает, что работа заканчивается, и вместе с ней и деньги, потому что все вкладываю в то, что делаю.
— А кто чаще заказывает у вас работы?
— В основном все заказы из-за пределов Дагестана поступают. Здесь у нас многие еще не готовы даже платить за такую работу, возможно, дело в понимании или заинтересованности людей.
— Мне говорили, что среди владельцев ваших изделий есть и известные люди. Это так? Можете назвать их?
– Да, в основном, среди заказчиков известные люди, но я бы не хотел называть их имена, это будет не совсем правильно с моей стороны. Это и политики, и крупные бизнесмены. А так много работ в частных коллекциях.
— А в вашей коллекции домашней много железа? Сплошь и рядом кованая красота?
— Я же не случайно называю эти предметы предметами роскоши. Я себе этого не могу позволить. Ни одной работы у меня дома нет. Люди, полагающие, что я завышаю цены, ошибаются. Я называю в разы меньшую сумму, чем, на самом деле стоят эти вещи. Бывает иногда, договариваемся с клиентом на одну сумму, а творческая фантазия требует дополнительной работы, так вот все, что не обговорено, но чем дополняется изделие, просто идет в дар человеку от меня. Потому что работа должна быть либо полноценной, либо ее лучше не делать. Почему работы Ван Гога, допустим, стоят сегодня баснословных денег?! Не потому что это цена за вложенный труд или сырье, не из-за себестоимости. Это, на самом деле, из-за той плотности, которую в себе несет работа. И люди, приобретающие, ее получают колоссальную энергию.
— А как вы считаете, возможно ли вашему, я скажу, искусству обучить других людей? Я имею в виду не навыки кузнеца, а именно вот такое жонглирование ими. Есть ли ученики у вас?
— У художников есть такое понимание, что в их деле 99 % труда и 1 % таланта. Но каким бы талантливым человек ни был, если ему это не даровано, он не может проявить себя. Говоря обо мне, например, это даже не моя заслуга, это просто происходит. А что касается обучения, я пришел к такому, что научить никого не получится, научиться – можно! Ремесло освоить – да, но и тут нужно полностью уйти в него, поверхностность и в этом недопустима. Ученики бывают, то есть, если кто-то хочет чему-то у меня научиться, я иду навстречу, но подмастерьев как таковых нет, в основном, работаю тут сам. И сын вот тоже интересуется, учится. Хотя я не настаиваю на этом, ничего не навязываю, меня тоже никто не уговаривал заниматься этим, напротив, только отговаривали, говорили, зачем тебе этот тяжелый труд, творческие люди они не понятные и т д. (Смеется). И, пройдя это, я с большим пониманием отношусь и к детям и к другим людям. Сын интересуется, но у него больше даже научный подход ко всему.
— Что бы вы хотели рассказать миру своими работами?
— То, что я делаю, приходит ко мне от незримого из тишины, вдохновляет меня. Вокруг этого я сам создаю очень много шуму– грею, стучу… Весь рабочий процесс связан, в основном, с шумом, кроме процесса рисования. Но все это, наверно, для того, чтобы опять-таки прийти к той самой тишине. Это та музыка тишины в таком, скажем, формообразовании. Она создает новую вибрацию в жизни. Но каждая последующая вибрация бывает другой, изделия никогда не повторяются. А когда в работах много ремесла, то его можно считать неживым. Изначально я хотел рисовать, разрабатывать, чтоб в дальнейшем воплощали другие, но этого не получилось, и мне пришлось много профессий освоить — и сварщика, и слесаря, и инженера, гравировщика.
Одна из моих работ, мангал, находится у правительственного чиновника. Его когда спросили, как на нем шашлык делать, он сказал, что его этот прибор и без шашлыка устраивает. Но тем не менее я закладываю и то, чтобы каждый день при желании можно было на этом мангале готовить шашлыки. Функциональность и надежность обязательна. Еще и покрытие соответствующее гарантирует, что изделие 50 лет не заржавеет даже в морской воде. Да, процесс производства, может быть, очень трудоемкий, вредный, приходится и к химзащите прибегать, пыли много, но сам готовый продукт, он безвреден.
— Магомед, последний вопрос. Считаете ли вы себя успешным человеком?
– Хм… Я бы сказал по-другому — я счастливый человек.
Источник: Аргументы и Факты в Дагестане
Загрузка ...